Христос достаточно показал Свою власть над смертью, воскресив дочь Иаира и сына Наинской вдовы. Однако те оживленные были только что умершими. Не успела остыть еще отроковица, которой было сказано: «Талифа куми». И юноша, выносимый вон из города, отдал душу недавно, поскольку в тот же день хоронят на Востоке.

Лазарь же был четверодневен. То есть никаких, даже самых изощренных, сомнений в подлинности его смерти ни у кого не было. И там, где еще мог сомневаться ум, всякое сомнение отгонялось обонянием. «Господи, уже смердит», – говорила одна из сестер Христу. В этом жутком запахе смерти спрятана немалая доля страха смерти вообще. Мысль о том, что любимый тобою человек разлагается, что телесный его состав охвачен гниением, может быть нестерпимой. Отсюда, быть может, и слезы Самого Богочеловека над закрытым гробом Лазаря. Отсюда и любовь православных христиан к святым мощам, которые фактом своего многолетнего благоухания побеждают не что иное, но саму смрадную гниль, и делают очевидной победу над самим грехом, эту гниль родившим…